Свободен тот, кто может выбирать.

        Одной из самых важных человеческих ценностей является свобода. Даже от самого этого слова «веет» чем-то светлым, лёгким, свежим…

В психологии принято считать, что человек свободен всегда, потому что в любых обстоятельствах он имеет возможность делать определённый выбор.

А я бы сказала, что право выбора - это немного другая категория, это только маленькая частичка свободы, эту возможность я бы, скорее всего, назвала словом «самостоятельностью».

По сути, состояние свободы - это счастье, но, к сожалению, мы редко бываем полностью свободными, зачастую не зависящие от нас обстоятельства ставят нас перед выбором, и тогда уже они определяют, что мы выберем. Иногда благодаря обстоятельствам, мы оказываемся в тупике.

Свободен ли человек, ошарашенный страшным диагнозом – рак? Да, какой-то выбор он имеет: он может принять это, как должное, - и готовиться ко встрече с вечностью, а может собрать все душевные силы, и включиться в борьбу за собственную жизнь.

Свободен ли человек, вынужденный обстоятельствами срочно покинуть страну и выехать в другое государство? Свободен в некоторой степени, так как имеет возможность оказаться в другой стране, на некоторое время избавиться от гнетущих обстоятельств, там он получает новые возможности реализоваться…

Но, эта свобода заканчивается ровно тогда, когда «двери», позволяющие беспрепятственно вернуться обратно закрываются… То есть он свободен, если он сам делал этот выбор, но не тогда, когда обстоятельства вынудили…

Свободен ли человек, потерявший работу? Да, он имеет возможность поиска новой работы,  у него вроде есть выбор, но он очень ограничен в своём выборе.

Этот список можно продолжать долго: свободен ли человек, прикованный к инвалидному креслу; свободен ли человек, построивший дом за огромную сумму кредита; свободна ли женщина, узнавшая о нежеланной беременности и т.д.?

О самой страшной потере свободы я напишу ниже…

Любая потеря свободы начинается с шока и отрицания: нет, этого не может быть, это не должно было случиться со мной! Дальше приходит гнев на обстоятельства: на врачей («они все проворонили»), на случайность (на судьбу, на Бога, который отступил в ту минуту), на  родных (меня довели), на себя (не осторожен был), и даже на незнакомых людей (которых моя дальнейшая судьба не волнует)… Затем тысячу раз задаётся вопрос: «За что?».

Вероятно, у каждого из нас есть своё «за что», ведь мы все допускаем ошибки. И у каждого есть свой  (я уверена) внутренний, тайный, ответ. Ответ, обращенный к чувству осознаваемой вины и несоразмерному последовавшему наказанию, ощущению собственной «невезучести».

Но, корнями этот ответ уходит в наше прошлое и имеет разрушительные последствия.

Следующее состояние души - ностальгия по утерянному прошлому…

То, что сотни, тысячи людей ежегодно проходят через уголовные дела и аресты, что мой сын далеко не первый и не последний, что на моём месте уже побывали известные учёные, писатели, артисты, спортсмены, чиновники, политики и бизнесмены, - меня не успокаивало.

Хотя с момента ареста сына прошло семнадцать лет, я ничего не забыла до сих пор.

Я была так же осуждена вместе с ним, - на ожидание.

И на испытание.

Сын жил среди осужденных. Я жила среди тех, кто меня и моего сына презирал.

В день ареста я вмиг кардинально изменилась: как внутренне, так и внешне. (Мне тогда исполнился сорок один год). Я отказалась от всех радостей жизни, дала много обетов Богу.

С того дня я больше ни разу не красилась. Я не могла слушать музыку, не посещала никаких увеселительных мероприятий.

Я до сих пор не могу, к примеру, позволить себе танцевать или петь, как будто, не имею на это морального права. Да я и радоваться-то не могу себе позволить, потому что в моём подсознании живет страх, что в нашей жизни всё временно и очень хрупко.

Мой муж в то время уехал «на заработки» в Россию (так как нам присудили к возмещению большие суммы моральных и материальных ущербов), на судебные заседания я ходила сама (сын был несовершеннолетним). Я постоянно сталкивалась с хамством следователей и сотрудников милиции.

Те, кого такая горькая участь не коснулась, были  очень категоричны: раз попал в тюрьму - значит, было за что, он - преступник, дрянь, отбросок общества, кто угодно, но - не человек. Большинство людей уверены, что прописанные законодательством постулаты строго соблюдаются органами правосудия.

От меня отвернулось окружение: вмиг испарились «друзья», коллеги по работе старались не встречаться со мной взглядом (вдруг, попрошу о помощи), даже некоторые родственники «отдалились».

Я очень болезненно переносила вопросы: «Как жизнь? Как здоровье?»

Мне в то время казалось, что моё здоровье не имеет никакого значения. Стоя у икон, я молила Бога, чтобы Он забрал мою жизнь взамен на освобождение сына.

Лишь некоторые в то время были ко мне безразличны, - и я была благодарна им даже за это.

Очень часто вспоминаю фразу, сказанную в мой адрес судьёй: «Ну, вы не сравнивайте себя с нашими сотрудниками, ведь, вы относитесь к другой категории».

Я - главный бухгалтер государственного учреждения, - в глазах судьи (да и не только судьи) перешла в категорию «мать осужденного», а значит,  я теперь должна мириться с тем, что мои права могут нарушать, меня могут оскорблять, унижать, упрекать за неправильное воспитание сына…

Вспоминается случай, как я отправляла на почте бандероль (посылки и бандероли ограничены, как по весу, так и по частоте отправки). По нормам колонии бандеролью считалось вложение весом до 2-х килограмм. По меркам почты - весом до одного килограмма. Как я ни просила, как слёзно ни умоляла принять у меня  два килограмма и оформить, как бандероль (я показывала ей извещение из колонии, что сын имеет право на получение бандероли весом до 2-х килограмм), - сотрудница почты не пошла мне навстречу и грубо  ответила: «Мне ваша колония - не авторитет».

Мне пришлось располовинить  содержимое (знала бы она, какими горькими слезами  были политы те вещи накануне).

Кстати, позднее я узнала, что работница почты была некомпетентна: в инструкции почты имелось примечание, что для почтовых отправлений в места заключения "бандероль - весом до двух килограмм".

Тюрьма - отличный фильтр, который качественно и быстро удаляет из жизни ненужных, случайных людей.

В то время в моей жизни появились новые подруги, очень разных социальных статусов. Как ни странно, нас сблизила именно тюрьма (и категория – «мать осужденного»). 

Мы боролись, обивая пороги инстанций, робко писали жалобы президенту, наивно полагая, что он их читает, иногда встречались, чтобы просто посидеть молча, не разговаривая, «горюя». Были, правда и такие, кто просто ждал, без борьбы. Но, мне кажется, в борьбе легче: в сознании маячит, хоть маленькая, но, надежда на успех.

От отчаяния, усталости, обид и унижений я часто ревела навзрыд, в голос; даже на работе, закрывшись в кабинете (спасибо коллегам, что не нарушали моё уединение).

В горе сильных женщин не бывает. Это - враньё. Сильными мы бываем лишь тогда, когда горе касается нас самих, а когда касается детей - мы просто изображаем себя сильными.

Я очень болезненно переношу аресты людей, которые происходят в настоящее время в нашей стране. 

По понятной причине я не могу быть безразличной.

На мой взгляд: лишать человека свободы, тем более  не опасного для общества, – очень несправедливо!

Люди не задумываются, что всё может вернуться бумерангом. 

Не понимаю людей старшего возраста, имеющих определённый опыт жизни, которые должны осознавать, что жизнь подходит к рубежу, за которым придётся давать ответ перед Богом.

Днями, месяцами, годами заключённые вынуждены жить, не имея собственного пространства, не имея возможности выбора: что делать, с кем провести время, что кушать, куда пойти.

Без них растут их дети... Проходят лучшие годы жизни...

К тому же, наказание лишением свободы в нашей стране влечёт за собой медленную потерю здоровья. Ценность жизни стремительно падает.

Больше половины населения вообще не задумываются о числе людей, ежедневно лишающихся свободы. Эта тема большинству безразлична, люди думают, что их это не коснется, что никто из них или их близких не окажется в местах лишения свободы.

Ну, ведь если я, к примеру, дожив до пенсионного возраста, не болела  ни одной страшной болезнью, - у меня же нет уверенности, что сия чаша меня минует.

Так и в отношении всего… нет гарантии ни в чём.

От попадания в следственный изолятор не застрахован никто. Часто произносимая фраза: «Я всю жизнь был (или была) законопослушной, поэтому проблем с правоохранительными органами не имел (не имела)», - у меня вызывает небольшое возмущение, так и хочется возразить: «Вам просто пока везло». Причём, ключевое слово здесь: «пока».

Причин для ареста может быть много. Как ни банально, но это может быть какое-то действие, которое человек делал на протяжении многих лет: присвоение чужого, неудачный удар в опасный участок тела, дорожное происшествие (из-за плохого самочувствия, из-за невнимательности), или даже такая, казалось бы, мелочь, как нелестное высказывание в адрес другого лица, которое вдруг посчитает, что для него ваше высказывание стало оскорблением.

К примеру, вашими паспортными данными могут воспользоваться, - при этом совершить противоправное действие, - в результате вас привлекут к ответственности (ну, хотя бы на период следствия)...

В настоящее время, к примеру, стала узаконенной торговля в частном порядке, а лет тридцать назад за перепродажу товаров присуждали немалые тюремные сроки (в мою молодость в тюрьмах сидели, так называемые, фарцовщики). 

Продукция, которую вы реализовывали на протяжении многих лет, завтра может быть признана вредной для здоровья (смотря, кто купит) или незаконной (как, к примеру, в настоящее время товары, содержащие сочетание красно-белого цвета).

В последние годы даже невинный репост в социальной сети, может иметь непредсказуемые последствия.

Так что, «от сумы и от тюрьмы не зарекайся».

Законы изменчивы, к тому же, они не всегда (или не для всех) работают.

И, не важно, по какой статье: «политической», «экономической», «наркотической» или «бытовой» садят людей, садят-то в одно место, - и  результат-то один: временная социальная смерть.

Многие нынче самоутешаются тем, что они политические… Как бы эта «категория» поприличнее… За них борются, о них помнит общество.

Чужая трагедия (заслуженная или нет), - это всего лишь сплетня для обывателей, независимо от того, по какой статье сидит человек.

Поверьте, в тюрьмах сидит много невиновных (или таких, кого можно было не сажать) по разным статьям, не только по политическим.

Жизнь непредсказуема. Некоторые социально "опустившиеся" люди, от которых  так "шарахается" нынешняя интеллигенция, когда-то тоже были успешными, но однажды, оказавшись в тяжёлой жизненной ситуации, не смогли из неё выйти достойно. Социальная адаптация бывших заключенных очень тяжелая, ведь общество дистанцируется от них. Это только "на бумаге" у них имеется право трудоустройства, а на деле никто не берет на работу людей с криминальным прошлым, так как  при устройстве требуется  справка об отсутствии судимостей. Уровень стресса по выходу на свободу зашкаливает. После освобождения человеку очень трудно "вписаться" в общество. То есть,  если ты вернулся "оттуда", - то это печать на всю жизнь. 

Многие любят парировать, что заключение влияет на личность человека, затрудняет его возвращение к нормальной жизни. И уж тот, кто там побывал, -  не способен в будущем стать полноправным членом общества.

Некоторые люди любят сладостно рассказывать знакомым «новости» о состоявшемся суде, наслаждаясь мыслями, что, наконец, наказание настигло преступника…

А что у самого «рыльце в пушку» - так ведь не попался…

Пока… не попался.

А даже, если человек виновен!? Он что - уже не гражданин? У него нет права на ошибку, на ее исправление, на покаяние?

За собой никто ничего не замечает.
Ведь, время и обстоятельства жизни меняют и находящихся на свободе людей (к примеру, человек до болезни - и после болезни: это уже разные люди). 

Ваш бывший друг, успешно сделавший карьеру, и опьяненный властью, - это уже не  тот душевный человек, с которым вы в молодости делились всем, что имели. 

Порассуждаю немного о ностальгии по прошлому.

Кто не терял свободы, - тому не ведомо гнетущее чувство ностальгии.

На мой взгляд, ностальгия – это не настолько тоска о родине, насколько - тоска по «утерянному раю». Она предполагает окончательную потерю связи настоящего с прошлым.

То есть, я считаю, что это не просто воспоминания о том, что потеряно, а это - память о моментах, насильственно отобранных настоящим. Ибо, если ты имеешь возможность вернуть прошлое (к примеру, вернуться на родину), - то это ещё не гнетущая ностальгия.

Щемящая душу ностальгия ощущается совершенно особым образом. Она обладает своеобразным двойным привкусом: это - боль, перемешанная с меланхолией, окрашенной каплей сладости (горькой сладости) и - угнетающее понимание того, что вернуть прошлое не представляется возможным.

Это - желание  через отсутствие его исполнения.

Лично я знаю, что такое ностальгия о родине (в молодости с мужем «служили» на Дальнем Востоке), и я знаю, что такое ностальгия о безвозвратном прошлом.

Годы, проведенные моим несовершеннолетним сыном в местах не столь отдалённых, - самый горький опыт в моей жизни. Как позднее я поняла: содержание под стражей - это не конец жизни, но, это - конец прежней жизни.

Ведь  заключение под стражу, то есть арест – это самая страшная несвобода .

За арестом следует поворот, который меняет в жизни кардинально всё.

Что хотелось бы сказать в заключение?

Если с вами поступают несправедливо, неправильно, причиняют моральный или материальный ущерб, - вас всегда терзает обида и яростное желание заставить противника ощутить то же самое и даже хуже. То есть хочется отомстить. Вам кажется, что, когда вы увидите, что ему так же больно, как когда-то было нам, - ваша боль уйдёт, душевные раны затянутся. 

Это не так.

Есть прекрасное выражение: «месть нужно подавать холодной».

Много лет назад я тоже испытывала желание увидеть обижавших меня (а тем более моего сына) людей, находящимися в скорби.

Позднее я успокоилась и поняла, что нужно вымаливать у Бога не наказания противника, а просить милости Божьей  ко мне и к моим детям.

Более того... Я видела некоторых из моих обидчиков в скорби. И даже более - униженными и скатившимися…

Чувства восторга от того, что справедливость восторжествовала, - у меня не было.

Но, и жалости я не испытывала...

Пожалуйста, оставьте свой комментарий ниже, проставьте отметку затронул ли Вас рассказ,  подпишитесь на мой блог и т.д.

В моём блоге вы можете прочитать рассказы из жизни,  о паломничестве в Лавришевский монастырь.

Оглавление блога 

Самый читаемый рассказ в блоге:

Рассказы о пережитых скорбях.

Рассказ "Душа болит невыносимо? Жизнь устроена намного сложнее, чем иногда кажется."

    Рассказ "Я «приползла» к Богу."

Для того, чтобы  увидеть полный дизайн блога и получить доступ ко всем активным окошкам блога, - необходимо перейти в веб-версию.

Для перехода в веб-версию - нужно пролистать вниз все рассказы экрана телефона и под синим окошком Главная страница кликнуть  по окошку "Открыть веб-версию", (на экране телефона это выглядит так, как на фото внизу):

Веб-страница выглядит так, как на фото ниже: