Молчание навзрыд

- О материнской любви принято говорить, что она святая. А можно ли вообще это чувство называть любовью? На самом деле истинной любви в нем, наверное, мало. Поэтому более верно называть его материнским чувством.

Это чувство несет в себе много примесей: чувство собственности, привязанности, эгоизма, неудовлетворенности; гордыни, желания самоутвердиться через ребенка и т. д. Получается, что в этой любви самой любви-то совсем мало.

- Что ты, Таня, так обреченно рассуждаешь сегодня? С дочкой поругались, что ли?

- Нет, не поругались. Я наблюдаю, как она воспитывает свою дочь. Она её залюбила. В том смысле, что от большой любви стремится вырастить талантище. Наша Ариша и танцует, и рисует, и в музыкалке учится, и в воскресную школу при храме ходит, и в школе почти круглая отличница… И одета она должна быть "с иголочки"! И не дай Бог, ей испачкаться! Все хорошо. Но, детства она лишена.

- О! Это часто бывает! Многие матери видят в ребенке продолжение себя для своих нерешенных задач, сознательно или неосознанно перекладывает на ребенка свои мечты. У меня, например, подруга одинока, но она хочет, чтобы её дочь вышла замуж, то есть, чтобы «имела нормальную семью». Сама она не желает трудиться над собой, чтобы рядом оказался мужчина, вернее, она не хочет связывать саму себя семьей, так как привыкла жить только для себя, а хочет решить задачу по поднятию "имиджа" через дочь. Потому что хочет, чтобы у дочери было всё, «как у людей».

- Эгоизм чистой воды! Хотят, чтобы дети приносили только радость! Чтобы ими можно было гордиться! Моя Валя хочет в ребенке воспитать успешную женщину во взрослой жизни, и с помощью её обеспечить себе стабильную старость. Она и допустить не может, что ребенок имеет право делать нечто плохое, неправильное… Хорошо всё, что естественно, даже если тебе доставляет это трудности и хлопоты. Она, наверное, боится, что может «хлебнуть» от дочери того же, что и я … когда она подрастала. Сколько слез-то пролито!

- Так ты ей напомни!

- Не могу! Не знаю, почему.

- Да… Русские женщины очень жалостливые и особенно к детям. Из жалости рождается жертвенность. Жалость проявить значительно легче, чем любовь. И чем больше мы жалеем своих детей, - тем больше у них проблем.

- Мне кажется, что большинство женщин приходят к Богу из-за переживаний за судьбы детей.

- Да, за себя бы я точно не подошла бы к священнику, чтобы попросить о помощи. А за дочь поехала за полторы тысячи километров. В Оптину Пустынь ездила в прошлом году. Прочитала книгу про Нектария Оптинского, узнала, что он брал чужую боль на себя. Он говорил, что иначе нельзя утешить человека. Вот и поехала я делиться с ним своей болью, не понимая, что он уже давно почил.

- Я бы провела похожую аналогию между матерью и детьми: мы тоже боли, скорби, неудачи своих детей «пропускаем» через себя. Ведь как часто мы слышим в кругу женщин: «У меня ребенок болеет, я выбилась из сил», «Я не имею права болеть, у меня дети», «У меня столько проблем с детьми! Я не могу позволить себе радоваться!», «Я на трех работах работаю, мне детей поднимать надо, я не имею права на личную жизнь».

- А сколько есть ещё таких переживаний за детей, о которых не расскажешь посторонним людям! Велика роль женщины в семье, тяжела её доля, очень большая ответственность за детей.

- Таня, нам не стоит впадать в отчаяние, постоянное нытьё - не выход. Нужно просто понимать, что вырастить детей без переживаний, без страданий за них, практически невозможно.

- Дааа… Это и есть наша женская доля: свидетельство нашей самоотверженной заботы о других.

- Проблемы были и будут всегда. Всякая заботливая мать семейства ставит интересы ребенка и семьи выше собственных. К сожалению, часто в своём горе мы бываем похожи на безрассудных детей. Мы плачем безутешно, нам кажется, что посланное страшное испытание нашим детям могло бы миновать их, что оно выше их сил…

- Наверное, любящий Господь в Своем бесконечном милосердии жалеет нас не меньше, чем самая нежная мать жалеет своего ребёнка, но попускает же скорби… Священники говорят, что для пользы…

- Поэтому большинство матерей приходят к вере именно через скорби, слёзы, переживания за своих детей.

- Согласна с тобой: боль за детей - это один из путей к Богу.

- Несомненно! У многих из нас есть опыт, что, благодаря молитве, через какое-то время появлялся просвет, приходил час, когда печаль менялась на радость.

- Вот общаемся с тобой, вроде бы на одной волне… Но, мне пришла мысль: просто размышлять или давать советы и наставления другим, - легко. Но, когда в твоей жизни всё плохо, когда ты постоянно думаешь о своих неудачах, о том, что у детей что-то не получилось, что дочку предал муж, что тебя обманули близкие и так далее, - трудно удержаться от состояния безысходности. Вместо того, чтобы поверить в скорое решение проблемы после того, как подала записку в храме, ты целиком погружаешься в мысли о трагедии, о безнадежности, замыкаешься в себе, сосредоточившись на проблеме, и просто молча самобичуешь себя. Это страшное состояние…

- В таком состоянии трудно изменить жизнь. Произойдет то, о чем говорил Господь: «По вере вашей будет вам». Ведь часто случится то, во что веришь.

- Надя, постыдные обстоятельства, о которых никому, кроме Бога, не поплачешься - это самые горькие скорби. Что делать?

- Да, трудно дать однозначный совет. Батюшки обычно советуют молиться. Стиснуть зубы, Таня, и молиться!

- Самое страшное душевное состояние, - состояние молчания навзрыд!